В зимнее трансферное окно вратарь Илья Свинов перебрался в «Уфу» на правах аренды. Права на футболиста принадлежат калининградской «Балтике». В сезоне-2024/25 Свинов провел только пять матчей за команду. По ходу чемпионата «Балтика» пригласила Андрея Талалаева на пост главного тренера, и Илья потерял место в основном составе.
Из интервью Свинова для «РБ Спорт» вы узнаете:
- мог ли он уйти из «Балтики»;
- как Илья стал вратарем;
- о периоде в академии Коноплева;
- что не получилось в «Спартаке»;
- об особенностях российских вратарей.
«Хочется, чтобы игроки подходили ко мне и я им показывал, что и как устроено в клубе, а не они мне»
— Как отмечаете 23 февраля (разговор состоялся 23 февраля. — Прим. «РБ Спорт»)?
— Для меня это обычный день, поздравил родственников. Конечно, это особенный праздник, но я не особо ассоциируюсь с 23 февраля. Для страны — это шикарный праздник.
— Часто дарили носки на 23 февраля?
— К сожалению, ни разу не дарили. Пришлось самому покупать. Из банальщины дарили пену для бритья.
— А необычный подарок получали на 23 февраля?
— Такого не было.
— Как проходит адаптация в «Уфе»?
— В целом нормально, уже успел познакомиться с ребятами. Понятно, что хочется быть на одном месте, где-то задержаться подольше. Из «Спартака» уходил, потом возвращался, сейчас находился в «Балтике», должно было все наладиться, но принял решение уйти зимой. Хочется стабильности, побыть в одной команде, чтобы игроки подходили и я им показывал, что и как устроено в клубе, а не они мне.
— Вариант с «Уфой» был единственным в это трансферное окно?
— Были еще варианты, но не буду их афишировать, остановился на «Уфе». Не только эта команда проявляла ко мне конкретный интерес, но получилось так, что оказался в «Уфе».
— Перед переходом вам говорили, что будете получать игровую практику?
— Нет, я вообще не сторонник этого. Всегда говорил агенту, что не надо мне обещаний клуба по поводу того, что буду первым. Как можно обещать человеку, что он будет основным вратарем? Есть же еще конкуренты, которые хотят играть. Всегда против того, чтобы мне обещали или в контракте прописывали, что я буду первым номером. Это полный бред. Кто сильнее, тот и будет играть.
— «Уфа» находится на 15-м месте. В таких командах вратари могут ярко заявить о себе?
— У команд, которые находятся внизу, много работы. Вы же не знаете, что мы на сборах готовим. Может, мяч в крови будет долетать до вратаря. Весенняя часть чемпионата отличается от осенней. Будем биться, бороться. Понятно, что много работы. Может, у нас нападающие будут по три мяча забивать, и тогда, сколько вратарь мячей ни отбивай, все разговоры будут о форвардах.
— С приходом Талалаева в «Балтику» выбор основного вратаря сложился не в вашу пользу?
— Получается, что так. Когда проиграли «Торпедо», Талалаев решил меня поменять. Мы с ним разговаривали, он мне это решение объяснил. Принимаю его решение, он тренер, ему виднее, поэтому нет вопросов.
— В «Балтике» работает тренер по вратарям Глеб Пресняков. При нем Евгений Латышонок раскрылся и ушел на повышение в «Зенит». Он вам тоже указывал на ошибки?
— Уже говорил, что пошел бы к этому тренеру пешком. С удовольствием остался бы в «Балтике» и работал с Пресняковым, ждал бы шанса, но ситуация так сложилась, что надо было уйти. Глеб Витальевич всегда указывал на слабые стороны, говорил, что нужно делать, чтобы это все исправить. С таким тренером можно пожизненный контракт подписать. Он очень сильный тренер вратарей, хороший человек. С ним можно поговорить на любую тему, выскажет свое мнение, но не будет его навязывать. Мне очень нравилось работать с Пресняковым, с удовольствием поработал бы с ним еще раз.
— Обидно, что не остались в «Балтике»?
— Хотелось бы сказать нет, но есть небольшая досада. По-другому планировал для себя этот сезон. Уже говорил, что хочу побыть в одной команде. Горечь какая-то есть.
— Ваш уход связан с обстоятельствами внутри «Балтики» или больше сами виноваты в сложившейся ситуации?
— Всегда начинаю с себя. Смотрю, что мог бы сделать.
«Бег — самое ужасное, что может быть»
— С какого возраста вы начали заниматься футболом?
— Это было в Тольятти, мяч пинал лет с 5-7 лет. У меня был брат профессиональным футболистом, всегда с ним бегал на тренировки. На фото тольяттинской «Лады», где он играл, есть я, хотя там были ребята 1990 года рождения. В школе всегда играл в футбол, там была секция, дедушка водил, брат и родители, мяч пинал, выплескивал энергию.
— Вам нравился футбол или вас заставляли ходить?
— Мне нравился. Я не из тех детей, которых водили ради того, чтобы куда-то ходить. Сразу понравился футбол. Мне было 15 или 16 лет, и в Тольятти заливали каток. Зимой играл в хоккей, и этот вид спорта мне тоже нравится, слежу за КХЛ. Мне больше вживую нравится смотреть хоккей. Когда был в «Спартаке», часто ходили с ребятами на матчи. Занимался немного этим видом спорта. Какой футбол зимой в Тольятти? Манеж есть в академии, но я тогда был в «Ладе» и не было возможности заниматься футболом в зимнее время.
— Где вратарю сложнее играть — в хоккее или в футболе?
— В хоккее гораздо тяжелее. Смотришь на их амуницию, надо постоянно быть в стойке, всегда нужна концентрация, потому что много бросков. Мало среагировать, нужно еще правильно отбить. В хоккее тяжелее в плане физической нагрузки. Понятно, что у игроков другое телосложение. Никогда не был в хоккейной амуниции, но на первый взгляд вратарям там гораздо тяжелее играть.
— Вы начинали заниматься в Академии Коноплева. Расскажите о том, какие там были условия, ведь раньше она считалась чуть ли не самой лучшей академией в стране.
— В отпуске сидели с семьей, обсуждали и вспоминали те времена. Шли мурашки по коже, потому что это была потрясающая академия. Царствие небесное Юрию Петровичу, золотой человек. После его смерти пришел Роман Абрамович, подхватил академию, спонсировал. В то время было все бесплатно, ездили за границу. Единственное, что надо было сделать родителям, заплатить 500 рублей нотариусу за выезд из страны. Давали два чемодана экипировки Adidas, все нумеровали, бутсы выдавали, школа внутри, учеба и питание — все бесплатно. Для приезжих была база, поля в идеальном состоянии. В то время это был космос. Все ехали в академию Коноплева. Приезжали ребята из ЦСКА и «Спартака», они были в шоке. Все ехали в Тольятти. В любой лиге России все знают Академию Коноплева, хотя был момент, когда она долго буксовала, не было побед. Хорошо, что пришел Морозов и помогает. Очень рад этому, потому что люблю свой родной город. Надеюсь, в академии все будет хорошо.
— Как вы попали в эту академию?
— Уже не помню. Были какие-то отборы, но не помню, как они проходили. Сначала занимались в школах, потом делали одну большую группу. Тогда были деньги, и академия могла держать несколько составов из одного возраста. Условно 2 состава по 30 человек. Вот настолько были шикарные условия. Эти два состава ездили на разные турниры.
— На какой позиции начинали играть?
— Начинал крайним защитником.
— Как стали вратарем?
— Очень не любил бегать. По сей день не люблю бегать. Мне лучше прыгать и что угодно делать, только не бегать. Для меня бег — это самое ужасное. В отпуске я это делаю, но через силу. Ребров — уникальный человек. Быть всю жизнь вратарем и в 40 лет начать бегать — что-то нереальное. На тренировке мы как-то поменялись позициями с моим товарищем Глебом Пуриным. Он хотел играть в поле, а я на воротах. На одном турнире поменялись, подошли вдвоем к тренеру и сказали об этом. Сначала тренер был против, а потом с горем пополам получилось поменяться. Тогда я учился в одном классе с сыном Александра Шульги, он сейчас работает тренером вратарей в «Акроне». Тогда он был тренером в Академии Коноплева. Сказал его сыну, который не занимался футболом, чтобы поговорил с отцом по поводу моего перехода на позицию вратаря. Это тоже повлияло.
— Вначале было тяжело на воротах?
— Нет, нравилось. Когда встал в ворота, не захотел больше играть в поле.
— Какую роль в вашей карьере сыграл брат?
— Мы с ним сейчас на связи, видимся в отпуске. Смотрел на брата и хотел быть как он. Я всегда хотел играть в футбол и следил за братом. Мне было еще мало лет, когда он порвал кресты. Тогда не понимал, насколько все серьезно. Хотелось бы, чтобы его карьера сложилась по-другому, чтобы он играл хотя бы на уровне Первой лиги. После травмы был рецидив крестообразных связок. Когда мне исполнилось 12 или 13 лет, сказал родителям, что я обязан стать футболистом. Должен стараться за двоих.
— Получается, у него после двух крестов карьера завершилась?
— Да, ему плохо сделали первую операцию, и из-за этого случился рецидив. Это было при мне. Он восстанавливался в Тольятти, мы играли с ним на поле, и колено заболело еще раз. Тогда на брата было больно смотреть. Мы приезжали в больницу, и он сказал, что не выйдет больше на поле. Тогда его команда «Сахалин» выходила из Второй лиги в Первую. Когда случилась первая травма крестов, его рассчитали. После выхода в Первую лигу «Сахалин» его ждал. Было обидно, что у него не получилось. Брат играл на Дальнем Востоке, мама говорила, что ему там было морально тяжело.
«Отец мог не отпустить играть в футбол на улицу, если не сделал домашнее задание»
— Где проводили время в Тольятти?
— В основном в квартале. Есть Старый город и Новый. В Новом городе 21 квартал. Я живу во втором, и мы всегда с пацанами рубились в футбол. Если бы я родился в 1995 или в 1994 году, мог бы сейчас рассказывать, как было в мое время, но нет. У меня был и домашний телефон, и мобильный, со змейкой. В детстве я всегда выходил без телефона на улицу. По-домашнему набирал одному товарищу, второму и, если не брали, бежал и звал их на улицу. Главное – найти человека, у которого есть мяч. У меня какое-то время его не было. Потом купили, выпрашивал. Находишь человека с мячом, и потом уже легче. В основном проводил время на улице. С теплотой вспоминаю то время. Тяжелого чего-то не было. У меня был строгий отец в плане учебы. Бывало, не отпускал на улицу, но с теплотой вспоминаю детство.
— Как отпрашивались на улицу у отца?
— Надо было ему показать, что я сделал все домашнее задание, прийти к нему, но это не каждый раз. Большинство родителей хотят, чтобы в первую очередь дети были образованными, и это нормально. Любой спорт — это увлечение, так считают родители, особенно когда ребенок маленький. Если что-то не сделал, сидел и плакал, а потом делал это домашнее задание. Старался все быстро выполнить, потому что солнце садилось рано, а поиграть надо.
— Согласны с тем, что сейчас пропал уличный футбол?
— Да, совсем грустно. В Тольятти он еще есть летом, там хорошие площадки. Когда был в Калининграде, гулял, и площадок не было вообще. Может, позже построят, будет здорово, а возможно, я просто не в тех местах гулял.
— Тольятти — город российского автопрома. Учились ездить на жигулях?
— Максимум сидел на пассажирском в таких машинах. У меня есть один из лучших друзей, он постоянно ездил на ржавой десятке. Сам никогда не ездил.
«Хотел бы поиграть за «Акрон»
— В РПЛ Тольятти представляет «Акрон». Как вам эта команда?
— Очень рад за ребят, слежу за командой, очень интересно. Хочется, чтобы они играли в Тольятти. Если бы играли на стадионе «Торпедо», было бы классно. Когда я был маленьким, ходил на стадион «Торпедо», потом немного там играл, выступая за «Ладу». Это культовый стадион. Было бы неплохо привести в порядок эту арену, но не все сразу. «Акрон» подписал очень хороших иностранцев. Кто привез Лончара и Джурасовича, тому надо двойную премию выписать. Минус, что нет стадиона в Тольятти. Академия «Акрона» в этом городе, а стадион был сначала в Жигулевске, теперь в Самаре. Понятно, что сейчас тяжело его построить, но очень хочется, чтобы в будущем к этому пришли. Если получится сделать арену в Тольятти, это будет разрыв.
— Хотели бы поиграть за «Акрон»?
— Очень. Посмотрим, как все сложится. Чтобы играть в РПЛ, нужно соответствовать этому уровню. Хочется играть в любой команде Премьер-лиги, особенно если ты выступаешь за команду из родного города. Я играл за «Факел», и Воронеж — это мой второй дом.
— Сейчас много скандалов вокруг самарского футбола. Обидно, что такое происходит практически в вашем родном регионе?
— Да, но это все происходит с «Крыльями». Мне интересна судьба этой команды, и плохо, что такое случается вообще с любым клубом. Надеюсь, все разрешится и все будут довольны.
— Вы играли и во Второй лиге, и в Первой. Не замечали странного поведения арбитров во время матчей?
— Не замечал. Они такие же люди, могут ошибаться. Не помню, чтобы мою команду в каких-то матчах убивали. Да, судьи могли часто свистеть. Бывают, что арбитры ошибаются, но неприятно, когда это случается с одним судьей, когда его ставят на несколько матчей подряд, даже если он плохо работает. Если это тенденция, то плохо.
— Верите, что судьи могут недобросовестно работать?
— Честно, не думал об этом. Сейчас же есть ВАР, но были случаи, когда они и с ВАР ошибаются. Когда я был в Премьер-лиге, арбитры могли одну ситуацию трактовать по-разному. РФС всегда защищал арбитров, и это понятно, но один эпизод трактуется по-разному, и потом комиссия говорит, что судья сделал все правильно. Не помню, чтобы в Премьер-лиге мою команду как-то засудили. Когда я был в «Факеле», клуб выкладывал какие-то эпизоды.
«Селихов был сам не свой после ухода из «Спартака»
— Вы общаетесь с Александром Селиховым. Как восприняли его уход из «Спартака»?
— Мы с ним виделись и очень хорошо общаемся, стараемся быть на связи. «Урал» — это супервариант для Александра. Все знают, на каком уровне играет Селихов, любого спросите. Кто-то опасается его травматичности, но он уже очень давно не получал повреждений. Последним, я помню, у него болела спина, и тогда он летал в Германию. «Урал» — молодцы, что подсуетились, им нужен был вратарь, но Мамин очень высокого уровня голкипер, Щербицкий, сильный Кузнецов. Мне понравилась игра Ивана. Сейчас Селихов идет в «Урал» на три месяца. Мало того что он идет в хорошую команду, так еще и к сильному тренеру Андрею Владиславовичу Шпилеву. У него очень классные упражнения. Селихов любит футбол, и для него важен тренировочный процесс, он хочет кайфовать, получать удовольствие. Знаю, как расстраивается, когда у него что-то не так пошло на тренировке. Мы в этом с ним похожи. В «Урале» собрана отличная команда, есть прекрасный стадион и тренер вратарей, с которым у Александра будет классная коммуникация. Селихов передаст опыт молодым голкиперам. Кузнецов играл против «Балтики» в Кубке России, и мне его игра очень понравилась. Александр его тоже хвалит. Пусть дальше работает, потому что данные у него сумасшедшие.
— Селихов был сильно расстроен, когда уходил из «Спартака»?
— Он был сам не свой. Я пытался его подбодрить, сказать пару слов. Все знают, что для Александра «Спартак» — это вся жизнь. Есть же видео, где он в детстве пел гимн, значит, это судьба. Плюс была Лига Европы, и, к сожалению, не дали доиграть в этом турнире.
«Спартак» популярнее «Зенита», и у него больше болельщиков»
— Помните тот момент, когда узнали, что «Спартак» вами интересуется?
— Я сначала не поверил в это, потому что тогда был в Первой лиге, прилетел в Москву на один день в отпуск. Тогда я подписал контракт и на следующий день был в Бронницах с «Факелом». Начался сезон, мы играли в первой части чемпионата, и под конец пошли разговоры о «Спартаке». Самое лучшее время ассоциируется с «Факелом». Там ко мне всегда было хорошее отношение, к тому же сумасшедшие болельщики в хорошем смысле. В «Факеле» мне доверяли, а для вратаря это важно. Возвращаясь к переходу, я не верил в «Спартак», потому что 4-5 месяцев назад был в Новотроицке в «Носте».
— Артем Ребров выбрал вас? Общались с ним по этому вопросу?
— Как я понял, это он выбирал вратаря. Какое-то влияние Артем имел. Вроде бы выбирали между Бориско и мной, но Ребров остановился на моей кандидатуре. Докажу на дистанции, что он не ошибся с моим выбором.
— Скучаете по временам в «Спартаке»?
— Конечно, когда я приходил, было все здорово. Скучаю, но, если ты не играешь, не с такой теплотой вспоминаешь период в команде. Но в «Спартаке» было все топ.
— Обидно, что там не получилось?
— Нет, я все прекрасно понимаю. Обидно, что не удалось уйти в повторную аренду. Может, все сложилось бы по-другому. Но в сослагательном наклонении нет смысла говорить.
— «Спартак» — народная команда?
— Конечно, миллион процентов. В этом клубе играли легендарные российские футболисты: Черенков, Дасаев. Если не «Спартак» народная команда, то кто?
— Например, «Зенит».
— Нет, даже комментировать такое не хочется.
— У кого больше болельщиков и кто популярнее — «Зенит» или «Спартак»?
— По моему мнению, «Спартак». Уверен в этом.
— Какие эмоции были у вас после того, как узнали, что Соболев перешел в «Зенит»?
— Каждый выбирает свой путь. Соболев же знал, какие будут последствия. Все понимают, что будет после такого перехода. Это его жизнь и решение. Александр считает его правильным. Значит, так надо было ему и его семье.
— Каким Соболев был в «Спартаке»?
— Как футболист и человек – он наглый, настырный. Соболев на своей волне, его надо хорошо знать. Он тоже прошел тяжелый путь, всего добился сам. В целом он нормальный пацан. Понятно, что может учудить что-то необычное, но Александр кайфует от этого, ему это нравится. Может, ему нравится давление. Многие предпочитают тихонько сидеть, играть, чтобы никто его не трогал лишний раз. Может, он питается тем, что про него пишут плохое или хорошее. В плане психологии Соболев - молодец. Бывает, СМИ пишут неприятные вещи, но через это тоже надо пройти. У него с этим проблем нет, потому что Соболев толстокожий.
— Есть еще один яркий футболист — Квинси Промес. Хотели бы, чтобы он вернулся в «Спартак»?
— Надо учитывать его возраст. Если Квинси будет приносить пользу, то почему бы его не вернуть. Он легенда «Спартака», болельщики его любят. Промес запомнился мне сильным футболистом, он всегда был на позитиве, кайфарик. Менталитет у него необычный, Квинси очень уверен в себе. В плане менталитета он похож на Майкла Джордана. Квинси всегда делал то, что говорил. Если бы было наоборот, появились бы вопросы. С ним было интересно в раздевалке и на поле.
— Квинси хорошо говорил по-русски?
— Он очень смешно матерился, я до слез смеялся. Промес чуть-чуть неправильно говорит некоторые нецензурные слова, и это очень смешно. Например, у него упадет бутылка воды, и он по-русски матерится, это прям мегасмешно.
— Общаетесь с кем-то из «Спартака»?
— Сейчас ни с кем.
— Вас закалил период в «Спартаке»?
— Да, тогда я сделал правильный выбор. Это хороший опыт. Обидно, что так получилось в «Спартаке». Значит, я был не готов, что-то не так сделал. Приятно, что удалось сыграть за красно-белых, тем более я конкурировал с Максименко и Селиховым. Это две глыбы. Сейчас задача заиграть в «Уфе». Думаю только об этой команде. Здесь и сейчас надо выполнить задачу, стать сильнее. Посмотрим, что будет в конце сезона.
«Сафонов — самый сильный вратарь в России, если уберем за скобки Акинфеева»
— Российская школа вратарей — самая сильная в мире?
— Конечно, поэтому стараюсь не пропускать ни одного матча «ПСЖ». Очень счастлив, что Сафонов туда поехал. Теперь он будет за всех российских вратарей отдуваться и покажет, что у нас есть хорошие голкиперы. Есть много вратарей, которые могут играть в Европе. Понятно, что Сафонов у нас считался самым сильным, был первым номером в сборной. Хорошо, что он уехал в Париж, много выручает команду. За гол в матче с «Баварией» на него сразу накинулись во Франции, но там была тяжелая ситуация. Она не такая простая. У Матвея есть опыт игры в еврокубках с «Краснодаром», и круто, что он приехал в «ПСЖ» и играет там на высоком уровне, к тому же французский выучил. От него многое зависит, потому что после снятия бана многие будут смотреть на российских голкиперов. В РПЛ нет вратарей-иностранцев, потому что нет смысла брать легионера.
— Сафонов — самый сильный российский голкипер?
— Если уберем за скобки Акинфеева, то да. Матвей играет в «ПСЖ» и получает в каждом матче бесценный опыт.
— Сафонов сможет выиграть конкуренцию у Доннаруммы?
— Да, сможет. Читал, что Энрике выбирает состав за чашкой кофе с утра. Сафонову надо поработать с каким-нибудь баристой (смеется). Матвей играет хорошо в больших матчах. Если тренер его ставит в матче с «Баварией», значит, все возможно.
— Есть ли у вас желание поиграть в Европе?
— Из Первой лиги в Европу точно не перейдешь. Все должно быть постепенно. Сначала мне надо вернуться в Премьер-лигу. Как международный бан снимут, все может произойти. Хотелось бы выступать в Европе, но для начала нужно поиграть на стабильном уровне в РПЛ.
«Не хочется, чтобы «Зенит» снова стал чемпионом, верю в «Спартак»
— Когда футболист попадает в большой клуб, ему предлагают большой контракт. Огромная зарплата может вскружить голову футболисту?
— Это зависит от многих факторов, от окружения, от того, как и где он вырос. Молодому игроку точно кружит голову. Каким бы ты ни был профессионалом, можешь расслабиться, снизить к себе требования. Это зависит от того, как человек относится к деньгам.
— На что вы тратите деньги?
— Ипотека, потом снимаю квартиру в городе, где играю, еда и такси. Иногда покупаю вещи, кроссовки, бутсы, подарки на дни рождения.
— Не было желания купить дорогой автомобиль, например?
— Было желание купить часы Rolex, но квартира важнее. Понятно, что иногда хочется купить брендовую одежду, но потом смотришь на цены. Если бы у меня за спиной было 5 квартир в Москве, то мог бы себе позволить покайфовать, но когда еще особо ничего нет, то лучше платить за квартиру. В основном кроссовки покупаю Nike, ничего сверхъестественного. Даже не помню, чтобы я покупал что-то супердорогое. Возможность есть, но сначала нужна квартира.
— Как относитесь к критике футболистов за то, что они получают огромные зарплаты?
— Недавно Кутепов сказал, что 80 процентов тех, кто критикует, и половины пути не смогли бы пройти. По мне, идеальный ответ, просто повторю слова Ильи.
— Играя за «Спартак», много денег тратили на себя?
— Это, как сейчас модно спрашивать, сколько денег нужно в месяц. Без обид, но точно не 30 тысяч в месяц. Не хочу обижать Евгения Латышонка, но эти суммы какое-то сумасшествие, тем более после того, как игрок перешел в «Зенит». Даже если ты один живешь и снимаешь квартиру, но еще же надо что-то есть. Когда я жил в Новотроицке на базе, там у меня была зарплата 15 тысяч и последние полгода 20. На базе мне этих денег хватало, еще бутсы и перчатки с зарплаты покупал. Перчатки 5 тысяч стоили, а бутсы - 15. Жил - и все нормально было. Если надо выжить, то 20-30 тысяч хватит, но комфортная жизнь у каждого своя. Кто-то ходит пешком, и его потом спросят, что ему надо. Человек ответит, что нужен велосипед - и будет топ. Кто-то ездит на Maybach, и у него спрашивают, сколько нужно для комфортной жизни, а он называет совсем другую сумму. Для меня комфортная жизнь — это заплатить за ипотеку, сходить в ресторан 5 раз в месяц, еда, одежда и слетать на отдых. Это в какую-то копейку выходит. Когда был в «Спартаке», скидывал деньги родителям, пытался что-то откладывать.
— Кого больше поддерживаете в РПЛ — «Факел» или «Спартак»?
— Тяжело. Не могу выбрать какую-то одну команду. «Спартак» борется за чемпионство, а у «Факела» задача – не вылететь. Обе команды поддерживаю. Когда «Факел» играл со «Спартаком», не было такого, чтобы я за кого-то болел. Просто смотрел игру как зритель, переживал за футболистов, которых знаю. Главное, чтобы без травм.
— Кто станет чемпионом в этом сезоне?
— Верю в «Спартак». Они сейчас очень близки к титулу. От начала второй части сезона многое зависит. Вы знаете, какое давление оказывают на «Спартак». Одна неудачная игра – и могут подлить масла в огонь, пойдет негативный фон. Главное, на этом не зацикливаться и по максимуму выкладываться. У «Спартака» хорошие шансы стать чемпионом. Успел поработать со Станковичем, штаб у него прекрасный, и сам он позитивный дядька. Хорошо, что у них получается. За российских игроков в «Спартаке» очень переживаю. Хочется, чтобы «Спартак» стал чемпионом. Это будет очень здорово. Уже не хочется, чтобы «Зенит» выиграл. Если «Спартак» победит в год столетия «Зенита», представляю, что это будет значить для болельщиков красно-белых. Будет заруба, потому что «Зенит» может занервничать, это мы видели в прошлом сезоне. «Краснодар» в хорошей форме, их тоже не стоит списывать со счетов, плюс есть команды, которые могут отнять очки у «Зенита», «Краснодара» и «Спартака». Очень интересно, чем закончится чемпионат. В прошлом сезоне было кино и в этом тоже что-то будет.
